Переходы Саиды Мирзиёевой с одной должности на другую во властных структурах Узбекистана до сих пор были связаны с карьерой скандально известного заместителя главы администрации президента Комила Алламжонова.
Саида Мирзиёева, старшая дочь президента Узбекистана Шавката Мирзиёева, имеет привычку вмешиваться в сложные ситуации и спасать положение.
Теперь ей поручено сохранить имидж правительства её отца в особенно непростое для него время.
Назначение Мирзиёевой заведующей сектором по коммуникациям и информационной политике исполнительного аппарата администрации президента в начале этого месяца — часть более широкой кадровой перестановки в штабе Мирзиёева после взрывных антиправительственных выступлений, в результате которых этим летом в автономной Республике Каракалпакстан погибло по меньшей мере 18 человек.
Но что означают эти последние рокировки для страны, которая будто постоянно находится в состоянии то ослабления, то затягивания гаек после реформ, проведенных в начале шестилетнего правления Мирзиёева?
Вдобавок к возвращению 38-летней Мирзиёевой на одну из высших должностей в правительстве, произошли ещё ротации. Так, на вновь созданную должность советника президента по вопросам общественно-политического развития был переведен бывший министр юстиции Русланбек Давлетов, который известен своими реформистскими взглядами, а другой известный соратник Мирзиёева, Комил Алламжонов, стал заместителем руководителя администрации президента.
Непосредственно руководителем администрации президента в июле назначили Сардора Умурзакова, 44-летнего бывшего министра торговли. Это произошло после того, как его предшественник Зайнилобиддин Низомиддинов стал первым уволенным после кровавых репрессий в Каракалпакстане.
По словам Алишера Ильхамова, директора британской компании Central Asia Due Diligence (CADD), эти изменения опровергли предположения о том, что Мирзиёев может назначить на эти посты чиновников, придерживающихся жесткой политической линии, эпохи своего бывшего хозяина, авторитарного первого президента Ислама Каримова.
«После событий в Каракалпакстане заговорили о возвращении к старикам и старому стилю. В этом смысле эти слухи пошли на пользу правительству, поскольку оно смогло показать обратное, назначив на должности более молодых чиновников», — сказал Ильхамов.
Официальные лица, в том числе Мирзиёев, в некоторой степени признали, что июльские события в Каракалпакстане были вызваны кризисом в коммуникациях, даже если Ташкент продолжает обвинять неназванные «иностранные силы» в протестах, вспыхнувших в связи с предложенными изменениями конституционного статуса автономной республики.
С другой стороны, Ташкент подвергается критике за отказ от свободы слова после того, как в первые годы после смерти Каримова в 2016 году слегка смягчил позицию.
Подобное развитие событий вызывает вопросы относительно курса Узбекистана, поскольку самопровозглашенный реформатор Мирзиёев обдумывает продление своего президентства сверх двух сроков подряд, закрепленных в действующей Конституции.
ПОЛИТИЧЕСКИЙ ТАНДЕМ?
В заявлении от 14 ноября о назначении Мирзиёевой пресс-секретарь её отца сообщил, что курируемая ею новая структура будет отвечать «за изучение общественного мнения и информационную политику».
Мирзиёева впервые пришла в политику в апреле 2019 года — тогда она была назначена заместителем главы Агентства информации и массовых коммуникаций. Эта должность автоматически сделала её заместителем советника президента и дала широкие полномочия по контролю СМИ.
В конце января 2020 года она получила пост заместителя главы Общественного фонда поддержки и развития национальных массмедиа — государственной некоммерческой организации, обладающей большим влиянием, хотя и не имеющей исполнительной власти.
На этих должностях она занимала второе место после Алламжонова, что усиливает общественное мнение о тандеме Мирзиёевой с политиком, стоящим в авангарде того, что некоторые называют «оттепелью» в посткаримовском Узбекистане.
«Если Алламжонов рассчитывает на Мирзиёеву, чтобы показать элите, что он действует при поддержке семьи Мирзиёева, то Мирзиёева рассчитывает на профессиональный опыт Алламжонова, необходимый для достижения определённых целей», — отмечает Ильхамов.
Время работы дуэта в агентстве совпало с разблокировкой некоторых веб-сайтов и аккредитацией корреспондента Би-би-си. Корреспондентский пункт британской телерадиокомпании был закрыт после Андижанских событий в Ферганской долине в 2005 году, когда силовики подавили протесты.
Но это было лишь частичное открытие. Узбекская служба Азаттыка по-прежнему заблокирована внутри страны даже несмотря на то, что её корреспондентам недавно были предоставлены некоторые возможности для краткосрочной аккредитации.
Одно событие может послужить примером ограниченной открытости Узбекистана по отношению к свободе СМИ. Так, в 2021 году Алламжонов поддержал консерваторов, выступающих против прав ЛГБТ, всего через несколько дней после того, как блогер, выступавший за права ЛГБТ, был госпитализирован с травмами после нападения в Ташкенте.
«Прежде чем предъявлять требования к Узбекистану или любой другой стране, иностранные организации должны учитывать менталитет, религию, культуру и традиции нации», — сетовал Алламжонов.
Как рассказал Азаттыку Ильхамов, эти события символизируют «пристрастный подход к свободе слова» нового заместителя главы администрации, которому также пришлось отвергать обвинения в ненадлежащих деловых отношениях, о которых сообщалось в журналистском расследовании.
«ЕЕ ГОЛОС ОКАЗЫВАЛСЯ РЕШАЮЩИМ»
Саида Мирзиёева — одна из наиболее публичных персон в семье президента. Её муж бизнесмен Ойбек Турсунов, по неподтвержденным данным, занимает пост в администрации президента.
Её младшая сестра Шахноза занимает руководящую должность в министерстве дошкольного образования.
В отличие от своих родственников, Мирзиёева регулярно высказывает свою позицию по текущим событиям.
Когда ранее в этом году видео, на котором жених-узбек ударил свою невесту в день свадьбы, стало вирусным, она присоединилась к хору осуждения.
«О таких случаях нельзя молчать, нельзя делать вид, что они единичны, — написала Мирзиёева на своих страницах в социальных сетях. — Именно поэтому нужно образование, которое раздвигает горизонт, делает женщин независимыми и сильными».
Жениху предъявили обвинение в хулиганстве.
За два года до этого Мирзиёева своевременно вмешалась в ситуацию, когда известному либеральному ташкентскому театру «Ильхом» угрожало закрытие из-за противостояния с владельцем здания, в котором он расположен.
При этом она также старается культивировать образ матери и хранительницы культурных традиций.
В одном видео, опубликованном летом, её старший и младший сыновья преклоняют колени на исламском молитвенном коврике.
«Душа радуется, когда вижу, как своим примером мой старший сын воспитывает своего младшего брата, ведь для сердца матери нет ничего более приятного, чем то, как наблюдать за крепкой дружбой, зарождающейся в братстве её детей», — писала она под постом.
Популярный блогер Никита Макаренко, писавший для нескольких узбекских СМИ, рассказал Азаттыку, что считает искренней провозглашенную Мирзиёевой приверженность свободе печати несмотря на то, что ситуация со свободой слова в Узбекистане остается очень печальной.
«Когда Саида Мирзиёева работала [в госагентстве], она доказала, что не боится брать на себя ответственность и выступать в поддержку СМИ. Часто в критических случаях её голос оказывался решающим, — подчеркнул Макаренко. — Конечно, в идеальном мире именно сильная система законов и их соблюдение должны защищать журналистов и блогеров. Но на данный момент нам нужны любые союзники, которых мы можем найти».
Однако в Узбекистане по-прежнему повсюду сохраняются «красные линии», ограничение свободы слова, что явно показал недавний случай, когда пользовательницу Instagram’а посадили под арест за её беззаботные, но якобы непристойные посты.
Севинч Садуллаеву посадили на пять суток, но выпустили на четвертый день после того, как она принесла публичные извинения за видео, на которых были показаны её голые ноги и мужчина, ненадолго засунувший голову ей под свитер.
Ни Алламжонов, ни Мирзиёева публично не комментировали этот случай.
«ДЕРЖАТЬ СВОЮ СЕМЬЮ РЯДОМ»
В Центральной Азии есть масса прецедентов, когда дети президентов получали престижные государственные посты.
В Казахстане старшей дочери первого президента Нурсултана Назарбаева, Дариге Назарбаевой, достался ряд влиятельных должностей, в том числе должность спикера сената, что позволило ей стать второй в очереди на пост президента.
Как и многие члены семьи бывшего казахстанского лидера, она покинула политику после кровавых беспорядков в январе.
В Таджикистане дети президента Эмомали Рахмона наделены особыми полномочиями.
Дочь Рахмона, Озода Рахмон, является главой его администрации, а его сын Рустам Эмомали, по мнению многих, станет преемником 70-летнего авторитарного лидера. Об этом говорит его быстрое повышение и назначение спикером верхней палаты парламента, причём эту должность он совмещает с постом мэра столицы Душанбе.
В Узбекистане известность и значимость Мирзиёевой быстро вызвали сравнение с Гульнарой Каримовой, старшей дочерью предшественника Мирзиёева, Каримова, умершего в 2016 году.
Но дипломат, бизнесвумен и модница Каримова, в настоящее время отбывающая тюремный срок за ряд коррупционных преступлений, никогда, как известно, не занимала таких влиятельных должностей, как те, что сейчас занимает Мирзиёева. Каримова предпочитала господствовать через доверенных лиц в правительстве.
В конце концов, падение Каримовой произошло ещё при жизни её отца, когда её арестовали на фоне её постов в социальных сетях, разоблачающих вражду внутри правящей семьи.
Рашид Габдулхаков, доцент Исследовательского центра СМИ и журналистики Гронингенского университета в Нидерландах, утверждает, что семья Мирзиёевых «в определенной степени извлекла уроки» из той эпохи.
«Если Гульнаре на какое-то время позволяли выйти из-под контроля, то в данном случае мы видим, что президент держит свою дочь рядом», — говорит Габдулхаков, который довольно пессимистично настроен в отношении того, что новая роль Мирзиёевой во главе «стратегического сектора» будет способствовать какой бы то ни было свежей открытости.
Из множества чиновников в окружении президента Саида Мирзиёева, возможно, не единственная, кто извлекает выгоду из семейных связей.
Получивший британское образование Сардор Умурзаков, работавший в Европейском банке реконструкции и развития в Лондоне, приходится сыном покойному Уктаму Умурзакову, который был преподавателем и ректором Ташкентского института инженеров ирригации и механизации сельского хозяйства. Именно этот институт окончил Мирзиёев.
Обе семьи родом из Джизакской области, и считается, что Умурзаков-старший повлиял на карьеру Мирзиёева.
Высокий статус его сына в политических кругах был отмечен в прошлом месяце, когда Умурзаков совершил таинственный одиночный визит в Анкару для встречи с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом.
Пресс-служба президента Эрдогана была единственным источником новостей о встрече и торжественной церемонии, на которой присутствовал Умурзаков.
Такого рода появления на публике породили слухи о том, что молодого политика, возможно, готовят в качестве преемника Мирзиёева.
Однако Ильхамов в интервью Азаттыку говорит, что привлечение внимания к молодой команде — логичный шаг для Мирзиёева, «который пытается улучшить свой имидж за рубежом, а также дома после событий [в Каракалпакстане] и по мере того, как он пытается продлить своё президентство».
